<<< На титульный

Юрий ЭРЕНБУРГ

 «СЕРЕЖА, Я ВЫПРЫГНУ В СНЕГ...»

     Я служил почти у самой границы с Финляндией и Норвегией,  где напряженная атмосфера предвоенных лет ощущалась особенно остро. Агрессивные намерения гитлеровцев на побережье Баренцева моря были явственно видны. Можно сказать, что война для меня началась задолго до ее фактического начала.

     А 23 июня 1941 года немецкие бомбардировщики с бреющего полета бомбили наш гарнизон. Вскоре стало ясно, что фашисты хотят занять поселок Полярный и, обойдя Мурманск, выйти к Кировской железной дороге. Это подтверждали и пленные, которых с моей помощью допрашивали.

     Вся моя война прошла в Заполярье, на Карельском фронте. Я участвовал во многих важнейших операциях наших войск в Карелии. В 1944 году в дни подготовки Свирско-Петрозаводской операции, по приказу командующего нашей армией генерала И. М. Соколова была организована оперативная группа, которая вместе с ним должна была находиться в штабе наступаю­щих пехотных соединений и обеспечивать их запросы. В эту группу командующий назначил полковника Проворова, заместителя начальника разведотдела подполковника Константинова и переводчика капитана Эренбурга. Мне надлежало допрашивать немецких пленных прямо на поле боя. Финнов допрашивал Петр Каталла.

     В качестве переводчика при штабе 7-й воздушной армии я воевал и дальше. Особенно запомнилась Петсамо-Киркенесская операция, в ходе которой были уничтожены важнейшие стратегические немецкие военные базы в Петсамо, откуда немцы совершали нападения на конвои союзников. Забегая вперед, скажу, что  итогом Петсамо-Киркенесской операции стало освобождение от немецко-фашистских захватчиков всего Заполярья.

     Подготовка к операции велась самым тщательным образом, так как немцы выстроили на подступах к этим пунктам мощнейшие оборонительные сооружения, считавшиеся неприступными, а защиищали их отборные части. Необходимо было четкое взаимодействие всех наших соединений и самые точные сведения о противнике. Вот как нам удалось получить часть этих сведений.

     Наши зенитчики подбили бомбардировщик Ю-88( Как выяснилось потом, его экипаж состоял из летчиков, брошенных на пополнение аж из-под Парижа). Объятый пламенем и  дымом самолет, снижаясь, летел от станции Кемь к финской границе. По приказу подполковника Константинова я на штабном самолете должен был лететь за ним, поскольку было очевидно, что  до границы он не дотянет и вот-вот рухнет на нашей территории. Вместе с лейтенантом С. Константиновым (сыном командира) помчался на аэродром, и мы на его машине поднялись в воздух Через несколько минут увидели самолет. Он лежал на снегу, около него чернели две фигуры, видимо, погибших при приземлении два других пилота на широких лыжах на всех парусах «шпарили» к  финской границе.

     — Сережа! — крикнул я. — Я выпрыгну в снег, а ты садись на ближайшее озеро. Где-то здесь должны быть пограничники - они мне помогут. Ты прилетишь часика через два и заберешь меня с немцами. Свяжись с отцом, чтобы он позвонил пограничникам.

Самолет улетел. И тут до меня дошло, что одному мне из глубого снега не выбраться, тем более не нагнать фашистов. Ни деревца, ни кустика, чтобы ухватиться — утопаю в снегу по плечи. А время летит, дорога каждая минута. Надо как-то привлечь внимание пограничников. Выстрелил из пистолета — никого. Снова выстрелил -тишина. Буду стрелять, пока патроны не кончатся. И тут судьба смилостивилась надо мной: из-за поворота вынырнула цепочка лыжников в маскхалатах. Пограничники!

     Они живо разобрались в обстановке: выдернули меня из снега, дали запасные лыжи, и мы устремились в погоню. Немцы уже заметили нас и, видимо, сгоряча решили защищаться. Окопались в снегу, стали отстреливаться. Мы залегли и начали потихоньку подползать к ним. Я громко по-немецки предложил им сдаться.

     После краткого раздумья фашистские летчики бросили в снег пистолеты и подняли руки. Пограничники обыскали пленных, мы вернулись к упавшему самолету. Наши трофеи были значительны: оперативная карта с проложенными на них  маршрутами их полета, другие важные документы. Часа через два прилетел Сергей и забрал меня и пленных немцев в штаб армии, где нас уже ждали. Приказано было немцев покормить, дать им отдохнуть и тщательно допросить. К утру протокол допроса был готов. Из него выяснилось, что немцы перебрасывают на север новые подразделения, что базируются они на аэродромах Луотсари  и Петсамо.

     После тщательной воздушной разведки сведения, полученные от пленных, подтвердились. Я получил благодарность командования, а две наши эскадрильи бомбардировщиков нанесли бомбовый удар по аэродромам Луотсари и Петсамо. Так начинался окончательный разгром гитлеровских войск в Заполярье.