<<< interlibrary.narod.ru

               Глубокоуважаемый Александр Исаевич!

В результате чтения Вашей работы «Двести лет вместе» я пришел к выводу о необходимости дополнения Вашей эпохальной картины своим небольшим этюдом.

Не имея секлонности излагать длинно, я представляю Вам свою мысль «субъективно».

Искренне Ваш                            Алексей Георгиевич Шлёнов

27.05.06.

Человек – это звучит гордо?

Согласно данным С.Г. Неручева, разделение дриопитеков на две ветви, понгидную и гоминидную, произошло около 10 миллионов дет назад. (19-е событие Неручева). Работа над теорией единого поля позволяет взглянуть на феномен гоминид и человека с позиций объектов, свет которых летит до нашей Галактики, т.е. до нас, 10, 20, 30, … миллиардов лет. Для знакомства со Вселенной  достаточно выписать командировку лет на 80 в какой-нибудь из ее уголков, например, на планету Земля. Для знакомства с людьми необходимо рассмотреть иерархическое устройство общества.

Основными характеристиками человека, на мой взгляд, являются:

-            отношение к себе, к своему здоровью,  к умственному, нравственному и физическому развитию;

-            отношение к природе, к тому, что принято называить экологией.

-            отношение к другим людям.

Я расскажу об этом с позиций той информации, которую дают современные наблюдения, и той страны, в которой жил и работал от Молдавии, Западной Украины до Тихого океана и  от границы с Турцией, с Ираном до Северного Ледовитого океана. Моя бабушка и прабабушка по отцовской линии – уроженки Санкт-Петербурга, голубоглазые и сероглазые, по своему виду «типичные русские» и в то же время  «типичные чухонки» (угро-финны). Мои предки по маминой линии – из Саратовской губернии, где столетиями в однм котле варились все народы Поволжья. Есть ли менее русские и более русские, чем я? Да. Менее русские – те, кто не только побывал в 15 Республиках СССР, но  и в странах дальнего зарубежья (но не на курортах, пляжах или в кабаках). Они должны иметь более широкий вгляд на мир.

Более русский -  тот, кто вообще не видел ничего ( и в этом не его вина, а вина родителей и всего общества), кроме своего переулка, кто выходит с ножом в этот темный переулок в компании с другими более русскими, чтобы напасть на забредшего туда моего безоружного брата- -чернокожего.

А теперь «про это». Являясь потомственным ученым, я в течение жизни общался по крайней мере с тысячами ученых. Общее впечатление весьма хорошее. Среди тысяч ученых мне известно только два антисемита, т.е. два действительно больных человека, о  которых я расскажу позже. Итак, примерно на 10000 ученых приходится порядка двух антисемитов (профессиональных ученых), что хотя и не блестящий, но все же неплохой показатель. К сожалению, ученых, говорящих «про это» с целью ловли рыбы в мутной воде, больше, чем двое на 10000. Чтобы быть кратким, я все фразы «про это» буду заменять одной: «Вот до чего довели нашу науку эти евреи».

– Вот до чего . . .  – сказал мне один из моих начальников (один и иерархии, назову его А.).

Через некоторое время  я узнал, что А. награжден медалью. Разумеется, А. получил медаль не за «этот» афоризм, а за новую технологию, разработанную моей группой. Медали распределялись по коллективам. То, что первую медаль получил начальник, было естественным. И поскольку он ее не продемонстрировал, то коллектив об этом не узнал.

-            Вот  до чего . . . – сказал мне А. и затем, как Вы уже догадались, я узнал, что А. получил вторую медаль. И так далее . . .

 … И так продолжалось сорок лет. У тех из нас, кто дожил до пенсии, возникли весьма серьезные трудности с получением звания «Ветеран труда», для которого достаточно одной медали, в то время как груди А. уже были украшены «звездами» лучше, чем бюст любой женщины драгоценностями. Но А. и до сих пор мучается кошмарами – перед его взором всегда стоит парадный портрет Леонида Ильича.

Когда за время  «перестройки» заболела моя младшая дочь, я продал ордана и медали своих покойных родителей, а на вырученные деньги купил килограмм меда. Сделано это было крайне своевременно. И пусть меня покарает «суровый гнев моих товарищей»: А., Б., В. Мишель Монтенъ не был знаком  с А. и говорил про французов, что они, подобно обезьянам, стремятся залезть как можно выше на дерево и уже оттуда показать всем свой голый зад. Мне же зачастую (я всегда отказывался как от вступления в партию, так и от предлагаемых мне административных должностей) было стыдно перед своими кошкой и собакой, которых я кормил тем же, что ел сам (Царство им Небесное, если это позволительно сказать про животных).

-            Ведь Вы критикуете теорию Эйнштейна? – спросил меня кандидат от философии Б.

-            И не только его, - отпарировал я. – И Евдокса, и Птолемея, и Тихо Браге, . . . я их всех  критикую.

-            Да! Вот до чего довели нашу науку эти евыреи Браго и Тихе с их прости-господи фамилиями, - запальчиво выкрикнул он, брызгая слюной, а затем стал убеждать меня в том, что я должен выступить на собрании патриотически настоенных граждан.

Вы скажете, что я не выступил потому, что испугался? Да, испугался. Ведь кандидат Б. вознамерился пропечатать и меня, и мою теорию в своих изданиях. И это после того, как он уже издал на русском языке теорию Гитлера.

-            Лучше бы тебе совсем не родиться, - сказал я своей теории, - чем тебя при родах наградят сепсисом.

-            За меня не бойся, - ответила она. – Мне и в рукописях хорошо. Рукописи не горят.

Все мои заявки на гранты попадали в Академию наук СССР и были зарублены. К счастью, я получил 500 долларов от Сороса по проблеме биологического разнообразия и смог издать теорию единого поля отдельно от теории Адольфа. После этого ко мне пришла бандероль с научными трудами кандидата от математики В., стоявшего на тех же позициях, что и кандидат от философии Б. Приветствуя меня «как брата», В. восклицал: «Вот до чего довели . . .»  Поскольку моя теория отличается от теории Гитлера, то я не стал сжигать научные труды В. на ритуальном костре, хотя его письмо утопил  в унитазе, после чего вымыл руки. Так же я поступал с анонимными письмами от особо рьяных релятивистов со штемпелями Москвы  и с угрозами расправы . . .

-       Я Вас понял. Вот Ваш лейтмотив: «Оттого пьют наши начальники, что им есть что положить на дно стакана с водкою. Оттого пьют их подчиненные, что им нечего туда положить. . .»  Но феномен человека охватывает тысячи аспектов. А Вы затронули только неколько периферийных вопросов.

-            Всего один: Почему россиянин или в принципе такой же выходец из других Республик СССР иногда чувствует себя в России (где катастрофически не хватает населения) инородцем?!

А теперь я хочу перейти  к более широкому полотну, ведь мы двести лет вместе. Какое же самое яркое, центральное событие за эти двести лет? Быть может, «еврейский терроризм»? Он действительно был актуален сто лет назад. Но за теракт несет ответственность конкретное лицо, а не народ  в целом.

Самое яркое, цетральное за двести лет – это бездарный царский режим, вовлекший страну в первую мировую мясорубку, причем не ради решения сколь-нибудь важных для страны задач, а ради получения таких-то сумм в виде иностранных займов. Это допустили не «инородцы», а мы сами. И в результате этого с нашей страной произошло «всё остальное».

Десятки миллионов человеческих жизней – ради денег, которые были израсходованы на производство средств уничтожения кого? таких же людей.

*   *   *

Как сказал в своих воспоминаниях Анатолий Собчак, «власть – это наркотик». Человеческое общество иерархично. И оно пропитано наркотиком, каким является власть одного человека над другим человеком, бряцанием оружием, орденами, медалями, сверканием голых задов.